Вампиры - Страница 37

Хозяин был весел и обещал все новые и новые удовольствия.

Всем очень понравилась мысль устроить бал-маскарад.

Надо было только заручиться согласием соседей и представителей города.

Это оказалось совсем нетрудно, тем более что Гарри обещал после обеда сделать визиты и просить на настоящее новоселье.

Бал-маскараду придавался вид шутки. Новая затея внесла и новое оживление в общество. Обсуждались проекты костюмов, выписали портных, материалы. Ежедневно почта и телеграф несли все новые и новые приказания.

Балу предполагали придать индийский колорит. Конечно, раджою, индийским набобом, должен был быть сам Гарри.

Доктор хотел быть брамином, "дважды рожденным". И как знак своего достоинства требовал толстый золотой шнур.

Джемс соглашался изображать одного из сказочных героев Рамаяны.

- А чем будет капитан Райт? - спросил Жорж К.

- Да ему больше всего подходит быть служителем богини Бовами, - сказал доктор.

Большинство в первый раз слышало имя богини Бовами.

Начались расспросы. Бовами или Кали считается супругой бога Шивы. Шива - это третье лицо индусской троицы (тримутри). Шива - бог-разрушитель, и на алтарях, посвященных его супруге, всегда должна быть свежая человеческая кровь. Поставкой жертв занимается секта тугов или душителей.

- Что, как богиня, на алтаре которой никогда не высыхает человеческая кровь! Да это сказки. Вы смеетесь над нами! - слышались голоса.

- Да, но эти сказки многим стоили головы, - ответил серьезно доктор. - Спросите Райта; они с Джемми могут кое-что рассказать.

- Как, капитан Райт, у вас было приключение, которое чуть не стоило вам жизни, и вы молчите...

- Что же, я не прочь, - отозвался Райт. - Только одно условие: не просите объяснения, что это было... сон, гипноз, галлюцинация... Я сам не знаю.

- Что тут не знать! Это правда, - вмешался Джемс.

Райт начал:

РАССКАЗ КАПИТАНА РАЙТА

В начале 18... года наш полк стоял недалеко от Дели; как видите, дело происходит в Индии. Нам для постоя отвели заброшенный храм и сад какого-то местного бога.

Сад был чудесный, полный тени и роскошных цветов. Тропические деревья: пальмы, музы, чинары - все это переплеталось вьющимися лианами и представляло густую чащу, где змеи и обезьяны спокойно от нас укрывались.

Полковник жил в небольшом бунгало, а нам, офицерам, отвели для помещения самый храм. Что ж, это было недурно.

Толстые каменные стены умеряли жар, а узкие окна давали достаточный приток свежего воздуха.

Мягкие маты и кисейные полога обещали спокойные ночи.

Изысканный стол с обилием дорогого вина дополнили наше благополучие.

Но мы были недовольны; скука, томящая скука пожирала нас. Полное отсутствие общества, книг, а главное - женщин.

Дели, с его городскими удовольствиями, хотя и был близко, но ездить туда, ввиду неспокойного времени, было почти невозможно: требовалось разрешение командира, и отпуск давался неохотно и на срок.

Мы сильно скучали.

Крупная картежная игра, излишество в вине, соединенные с непривычной жарой, расстраивали наши нервы и воображение.

Рассказы достигли такой фантастичности, что оставалось только молчать и верить.

В самый разгар скуки нас посетил один из старожилов Индии, бывший офицер, теперь богатый плантатор и зять одного из раджей.

Он приехал по делу к командиру полка, но общество офицеров так его просило остаться на сутки и принять от него товарищеский ужин, что он, наконец, согласился.

К вечеру главный зал храма был приспособлен для пиршества.

Если стол и не ломился под тяжестью хрусталя и серебра, зато вся окружающая обстановка имела сказочно-поэтический характер.

Стены помещения были разрисованы фантастическими чудовищами: огромные слоны, пестрые тигры, зеленые змеи и между ними прелестные женщины в самых сладострастных позах. А кругом всех фигур тропическая растительность, где первое место занимали цветы лотоса.

Краски были яркие, свежие, так что при мерцающем, неровном свете свечей весь сказочный мир жил и двигался.

Впечатление жизни еще усиливалось тем, что изображения были нарисованы не на гладких стенах. Одни прятались в глубокие ниши, другие ярко выступали на огромных колоннах, поддерживающих потолок храма.

У северной стены находился мраморный пьедестал, тут когда-то стояла статуя бога, теперь пьедестал пуст.

Пиршество началось обильной выпивкой. Ужин подходит к концу.

Гость наш, до сих пор занятый паштетами, маринадами и вином, в первый раз внимательно взглянул на стены. Он вдруг побледнел и замолчал.

- А у вас, полковник, не пропадают люди? - спросил он внезапно.

Вопрос показался странным.

- За все время мы потеряли трех человек. Двух унесли тигры, а один, как думают, утонул, - ответил полковник.

- Ну, это еще милостиво! - как бы про себя сказал гость.

Ужин, или вернее попойка, продолжался дальше.

Скоро языки окончательно развязались.

- Господа, знаете ли вы, где мы пируем? - неожиданно сказал гость.

- Это храм богини Бовами, - продолжал он, - самой кровожадной богини Индии. Она самая прекрасная из женщин, но алтарь ее должен всегда дымиться свежей человеческой кровью: будь то кровь иноземца или своего фанатического поклонника. Не так давно здесь происходили чудовищные оргии. В то время, когда у ног богини, истекая кровью, лежала принесенная жертва, баядерки, служительницы храма, прикрытые только собственными волосами да цветами лотоса, образовывали живой венок вокруг пьедестала. Они тихо двигались, принимая различные позы; то свивали, то развивали живую гирлянду голых тел. Тихая, страстная музыка неслась откуда-то из пространства... Она не заглушала стонов умирающего, а, напротив, аккомпанировала им. Одуряющий запах курений обволакивал все сизыми облаками.